 |
Главная » Пьесы » Шестикрылая Серафима
Шестикрылая Серафима
ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА:
ИГОРЬ АНДРЕЙ ПАВЕЛ ЛЁЛИК ВАСЯ МИК АРМАВИР СЕРАФИМА Москва, 2002 ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕСовременный офис продюсерской компании «Серафима». На стенах – афиши концертов и спектаклей, фотографии известных артистов, певцов, певиц. На одной из них – Мик Армавир – худощавый длинноволосый парень неопределённого возраста, «вечный» бард, кумир подростков в залатанных джинсах и потёртой куртке с пронзительным взглядом и гитарой наперевес. Его фотография выделяется среди прочих.Но особое внимание привлекает к себе – ни афиши и ни фото – большой портрет красивой молодой женщины, который висит прямо в центре офиса над столом секретаря, где раньше вешали портреты вождей. Это хозяйка фирмы – Серафима. От портрета её исходит столько обаяния и влекущей женской энергетики, что кажется – он живой. Справа – вход в офис. Слева – двери в две соседние комнаты и в туалет. В разных местах расставлены – небольшой телевизор, магнитофон с колонками, шкаф для документов. На столе секретаря – компьютер. В левом углу – ближнем к авансцене – гостевой столик с креслами. В офисе – ЛЁЛИК и ВАСЯ. Лёлик – аккуратный молодой человек, красивый до смазливости, с зачатками самолюбования, в белой рубашке с галстуком – лет 25-ти. Он сервирует гостевой столик: ставит два бокала, вино и фрукты. Достаёт из шкафа свечи, стоит с ними в руках, в нерешительности. Вася – мужчина от 35-ти до 40-ка лет – в одежде сантехника, может быть, в очках, слегка прихрамывающий на одну ногу – ремонтирует кресло за офисным столом. Заканчивает, ставит, пробует. ВАСЯ. Ну, вот. Поправил, вроде. Поживёт ещё. ЛЁЛИК. О кей. На сегодня всё. ВАСЯ. Не всё ещё. Серафима Михайловна (кивает на портрет) сказала унитаз посмотреть. Подтекает. ЛЁЛИК. Сказала? ВАСЯ. Да. ЛЁЛИК. Тогда смотрите, только побыстрее. К нам сейчас важный клиент придёт. Она просила, чтобы к его приходу никого в офисе не было. ВАСЯ. Да я мигом. Чего там… Вася скрывается в туалете. Звонит телефон. ЛЁЛИК. Продюсерская компания «Серафима», добрый вечер… Нет, ещё не пришёл… Конечно, готово… Понятно… Ну, если «пробка», то это надолго… Я понял… Я постараюсь задержать – на сколько смогу… Хорошо. Не волнуйся… Сим… Улетел он?.. И как самолёт взлетел – видела?.. Ну, ладно, не злись, просто с ним всякое может быть… Пока. (Вешает трубку). Вася выглядывает из туалета. ВАСЯ. Серафима Михайловна? ЛЁЛИК. Да. В пробке она. На Ленинградке. Опаздывает. ВАСЯ. Из Шереметьева? ЛЁЛИК. Да. ВАСЯ. Проводила? ЛЁЛИК. До контроля. ВАСЯ. Улетел? ЛЁЛИК. Надеюсь. (Смотрит на часы). Теперь уже в воздухе, слава Богу… Вот подарочек. Лёлик находит подсвечники и устанавливает в них свечи на гостевой столик. Звучит дверной гонг. ЛЁЛИК. Блин! Это Светлицкий. Давай – завязывай с унитазом… (Спешит открывать). Как я его задержу так надолго? Лёлик идёт к входной двери. Вася исчезает в туалете. В офис входит ПАВЕЛ. Даже не входит, а стремительно врывается, отодвинув Лёлика, открывшего ему дверь. Павел – благополучного вида мужчина, лет 35-ти, может быть, слегка располневший от своей сытой тусовочной жизни. Это известный телеведущий, шоумен, в прошлом - журналист, писатель. ПАВЕЛ. Привет, старик. Как дела? Сима тут? ЛЁЛИК. Нет. Её нет. ПАВЕЛ. А где она? ЛЁЛИК. Рабочий день кончился. ПАВЕЛ. Да ладно. У неё профессия – круглосуточная. Чего такой неласковый? ЛЁЛИК. Павел Сергеевич, её сегодня не будет. ПАВЕЛ (видя приготовленный столик со свечами). А это ты кому? Себе что ли? Из туалета выглядывает Вася. ВАСЯ (на вопросительный взгляд Лёлика). Ещё минут десять. Вася опять скрывается за дверью туалета. ПАВЕЛ. У-у, как всё запущено! Хозяйка ушла – оторваться решили? Извините, что помешал, голуби. Я не нарочно. У меня проблема. Лёлик! Выручай - срочно! У меня ночной эфир, а Шура – с температурой 39 – позвонил только что – отказался. Давай найди мне какую-нибудь звезду – и я растворюсь в пространстве. ЛЁЛИК. Хорошо. Я всё понял. Я кого-нибудь найду и позвоню вам на мобильник. ПАВЕЛ. Нет, старик, ты при мне ищи. Давай. Это ж тебе – минутное дело. База данных, всё такое… ЛЁЛИК. Павел Сергеевич, я, честное слово, всё сделаю, только уходите сейчас отсюда. А? ПАВЕЛ. Да ты что не понял, что я горю? ЛЁЛИК (оглядываясь на входную дверь). Я тоже горю. ПАВЕЛ. Так. Видимо, искать придётся самому. Павел идёт к компьютеру, садится, включает. ЛЁЛИК. Мне что вас с охранниками выставлять? ПАВЕЛ (щёлкая мышкой). Только сначала позвони своей хозяйке – спроси разрешение. А то вдруг она будет недовольна. Она ведь мне обычно не отказывает. Лёлик набирает номер. ЛЁЛИК. Серафима Михайловна, здесь Вдовцов... Что?.. Не слышу… Батарейка садится… Алё… Алё… (Связь прерывается). ПАВЕЛ. Ах, Сима-Сима – ты необъяснима!.. Вот, кстати, Укупник… (Набирает номер.) Здравствуйте. Вас беспокоит продюсерское агентство «Серафима». Могу я поговорить с… А… Спасибо… Извините… (Кладёт трубку). На гастролях… Так… Кто тут дальше?.. Вот! Отлично! (Пока он набирает номер, Лёлик мучается со своим мобильником). Ну, что? Как успехи? ЛЁЛИК. Недоступна. Батарейка села. ПАВЕЛ. Где она? ЛЁЛИК. Вы с ней поссоритесь. ПАВЕЛ. (В трубку). Ларочка!.. Добрый вечер. Это Вдовцов. Солнце моё, прости, что так спонтанно звоню, но не могла бы ты просиять на моём ночном небосводе в прямом эфире?.. Ну, да, замена, но… всё равно ты у меня через неделю… В анонсе?.. Ну, не ты была. Но я тебе в передаче таких комплиментов Наговорю – все школьницы будут записывать их как пособие по покорению звёзд… Ларочка, выручи… (Гудки)… Стерва. Опять звучит дверной гонг. ЛЁЛИК. Павел Сергеевич, уходите через чёрный ход. Очень вас прошу. ПАВЕЛ (продолжая щёлкать «мышкой»). Ты меня заинтриговал, честное слово. Лёлик безнадёжно идёт открывать. Появляется вместе с АНДРЕЕМ. Андрей – лет сорока – из породы «мягкотелых интеллигентов». Он не ожидал увидеть здесь Павла, поэтому в недоумении останавливается. Они встречаются глазами. АНДРЕЙ. Здравствуйте… ПАВЕЛ. О! Здрасьте… Давно не виделись. АНДРЕЙ (не проходя дальше). Давно… ЛЁЛИК (пытаясь сгладить неловкость). Андрей Анатольевич, проходите, пожалуйста… АНДРЕЙ. Да я, собственно… ПАВЕЛ (работая с базой данных). Извините, если мешаю, но у меня нет выбора. То есть выбор есть – целый компьютер, но… Ну, не может быть, чтобы ни одна звезда не хотела в прямой эфир! (Опять хватается за телефон, набирает номер). ЛЁЛИК. (Андрею). Серафима Михайловна в пробке застряла. Будет с минуты на минуту. ПАВЕЛ. Ах, всё-таки будет! ЛЁЛИК. (Андрею). Просила, чтобы вы её подождали. (Пожимает на Павла плечами - как на недоразумение). АНДРЕЙ. Может быть, в другой раз? ЛЁЛИК. Она просила сегодня. Андрей видит приготовленный на двоих ужин. Лёлик подводит его к столику. ЛЁЛИК. Вы садитесь вот сюда. Сейчас все разойдутся. (Выразительно смотрит на Павла). А она приедет. ПАВЕЛ (в трубку). Добрый вечер. Вас беспокоят из… телепрограммы «Полночь со звездой»… Да… Да, мне приятно, что вы узнали мой голос… Спасибо… Спасибо… ЛЁЛИК. (Андрею). Чай? Кофе? АНДРЕЙ. Всё равно. Лёлик выходит. ПАВЕЛ (в телефон). А что если нам повидаться прямо сегодня?.. Да, в прямом эфире… Грипп? Вот и у Шуры – грипп. Что?.. Ах, Танечка, нельзя же целоваться на концертах со всеми подряд! Лучше бы вы целовались со мной, а не с ним!.. Да… Как- нибудь… Нет, не раньше, чем через полгода. Всё расписано… Позвоню… (Уже холодным тоном). Не забуду… Спасибо… Извините, я очень занят. (Резко кладёт трубку). Вот ведь молодец! И сам заболел, и всю тусовку перезаразил!.. Кто там у нас ещё гриппоустойчивый остался? (Щёлкает мышкой). АНДРЕЙ (тихо). А я думал, что она уже давно с тобой не общается. ПАВЕЛ. Да, в общем-то, считай, что не общается. Какое это общение - раз в месяц чашку кофе на бегу выпьем где-нибудь на студии в баре… Ну, и по работе мне иногда помогает. А я – ей… Расслабься. Я уже много лет – не повод для ревности. АНДРЕЙ. Я не ревную. Да и права такого у меня нет. ПАВЕЛ. Как это – права нет? У кого же тогда есть, если не у тебя? Ты же, вроде, пока у нас законный муж. Или я чего-то не догоняю? Андрей не отвечает. Павел кивает на портрет Серафимы, висящий на стене. ПАВЕЛ. Муж и муза. Идеальный брак. Знаешь, что меня всегда поражало в твоих картинах?.. Ты видишь то, чего нет на самом деле. И с такой убедительностью видишь! Если хочешь знать… АНДРЕЙ. Не хочу. ПАВЕЛ (всё равно договаривает). Я в Симку влюбился по портрету на твоём вернисаже. Пришёл репортаж делать про начинающего гения – в «Московский комсомолец». Сначала в портрет, потом в неё. Я даже не сразу понял, что это та самая девчонка, которая на курс младше меня учится. Вот сила искусства!.. Комплимент тебе говорю. АНДРЕЙ. Я оценил. ПАВЕЛ. Так что ты сам виноват. Придумал её. Портретов понарисовал… А на самом деле… АНДРЕЙ. Что – на самом деле? ПАВЕЛ. Ох… Трудно с вами… с мужьями… На самом деле… хорошая она баба. Добрая, умная и всё такое… Только нет в ней ничего подобного, что на этих портретах… Флёр. Иллюзия. Сказка… И живёшь ты со своей иллюзией, а не с ней. Так что ревновать тебе некого. АНДРЕЙ. Я не ревную. Мне просто противно, когда врут. Он встаёт, хочет уйти. ПАВЕЛ. Да мы, правда, совсем почти не общаемся. Эй!.. Ну, ты чего? Я и сейчас тут совсем случайно приключился… АНДРЕЙ (идёт к двери). Мне всё равно. Из соседней комнаты быстро выходит Лёлик с чашкой кофе. ЛЁЛИК. Андрей Анатольевич! (Павлу). Что вы ему наговорили? (Бросаясь за Андреем вдогонку). Кофе готов! АНДРЕЙ. Спасибо. Простите. Я пойду. ЛЁЛИК. Андрей Анатольевич, подождите, не уходите… Тут такое дело. Важное. АНДРЕЙ. Какое? ЛЁЛИК. Серафима Михайловна должна сама… Она вот-вот будет. Дождитесь её, а то… меня уволят. ПАВЕЛ. Ну, ты, старик, правда, не горячись. Чего я такого сказал? Вообще, ничего. А ты сразу людей подставляешь. Она решит, что ты из-за меня ушёл, у меня тоже проблемы начнутся… Сбои в работе. АНДРЕЙ (Лёлику). Значит так, Алексей. Если вы мне прямо сейчас не скажете, зачем она меня пригласила, я поворачиваюсь и ухожу. ЛЁЛИК. Это касается вашего сына. АНДРЕЙ. Сына? А что с Мишей? ЛЁЛИК. Ничего плохого. Но вам надо поговорить с Серафимой Михайловной по каким-то проблемам. Лёлик настойчиво протягивает Андрею кофе, тот берёт. Павел, слушая этот разговор, вдруг нажимает мышкой куда-то не туда, и компьютер отключается. ПАВЕЛ. А-а!.. Глюкнулся. Лёлик! Он глюкнулся! Прямо на страничке Пугачёвой! Вот энергетика у женщины! Не хочет свой телефон выдавать и всё тут! Лёлик подходит к компьютеру. Смотрит, пытается запустить. ЛЁЛИК. Ну, кто вас просил сюда лезть? ПАВЕЛ. Чини давай. У меня – ночной эфир. Свою записную книжку я уже всю прозвонил. Или не могут, или уже были. Так что (смотрит на компьютер) надежда умирает последней. (Переводит взгляд на Лёлика. Напряжённо смотрят друг на друга). Я не уйду. ЛЁЛИК (сдаваясь). Вася! Бросай унитаз – садись за компьютер! Из туалета появляется Вася. Он вытирает руки о какую-то тряпку и переодевается из грязной одежды в цивильную, на глазах превращаясь из сантехника в компьютерного мастера. ПАВЕЛ. Да быстрее же! Андрей медленно возвращается и садится за гостевой столик. Звонит офисный телефон. Межгород. Лёлик берёт трубку. ЛЁЛИК. Алё!.. Да, здравствуйте… Нет, её пока нет. Должна скоро подъехать… Да, он уже летит… (Кладёт трубку). Вася подходит к компьютеру. ВАСЯ (Павлу). Позвольте? Павел встаёт, уступая ему место. Лёлик и Павел нависают над плечами Васи с двух сторон, переживая за компьютер. Вася выпрямляется, нарочито разводя плечи. ВАСЯ. Позвольте. Лёлик и Павел отстраняются. Вася начинает что-то мудрить с компьютером. Павел поглядывает на часы. Лёлик тоже. Ловят взгляды друг друга. Усмехаются безнадёжно. Андрей отхлёбывает свой кофе, потом набирает телефонный номер. АНДРЕЙ (в телефон). Миша, как у тебя дела?.. Как в школе?.. Конечно, рад… Куплю… Ты хорошо себя чувствуешь? Кашля нет?.. Мама звонила?.. А зачем в Шереметьево?.. Дядю Мишу?.. А… Понятно… Да… Обязательно заеду… Хорошо. Пока, маленький… Большой-большой, не ругайся… (Кладёт трубку). ПАВЕЛ (Васе). Ну что? ВАСЯ. Пациент скорее жив, чем мёртв. ПАВЕЛ. Пока ты его реанимируешь, у меня у самого будет сердечный приступ. Лёлик, а справочник? ЛЁЛИК. Всё – в компьютере. ПАВЕЛ. Разве можно так безоглядно доверять неживой технике?! А её записная книжка? (Шарит по столу, Лёлик бьет его по руке). ЛЁЛИК. Я бы попросил всё же здесь не хозяйничать. ПАВЕЛ. Ишь! Какой преданный негр! (Придумать ругательство). Лёлик готов броситься на Павла, но тут раздаётся дверной гонг. Лёлик открывать не идёт. АНДРЕЙ. Алексей, звонят. ЛЁЛИК. У Серафимы Михайловны есть ключ, а больше мы никого не ждём. Нас тут и так слишком много. Дверь открывают ключом – пищит код. В офис врывается ИГОРЬ. Игорь – красивый, хорошо сложенный, брутального вида мужчина. Он явно не ожидал увидеть здесь Андрея и Павла, поэтому слегка притормаживает, но только слегка. ИГОРЬ. Здравствуйте. (Лёлику). Мобильник отключён. Здесь всё время занято. Что за бардак? ЛЁЛИК (обводя взглядом присутствующих, давая понять, что при них выяснять отношения не надо). У нас… работа. Игорь обращает внимание на сервированный ужин и свечи. ИГОРЬ. Работа… значит… (Андрею). Приятного аппетита. АНДРЕЙ. Спасибо. Игорь с выразительно-вопросительным выражением лица поворачивается к Лёлику. ЛЁЛИК. А… Что-нибудь случилось? Что-то срочное? ИГОРЬ. Документы на растаможку где? ЛЁЛИК. У неё… вероятно… ИГОРЬ. Вероятно? Или у неё? ЛЁЛИК. Не в курсе. ИГОРЬ. Ты? Не в курсе? Игорь быстро подходит к столу, обшаривает лежащие сверху бумаги, потом открывает ящик за ящиком – ищет. ПАВЕЛ (Лёлику). А ему – можно? Лёлик стоит молча, как вкопанный. ИГОРЬ (ничего не находя). Нет. Что за дьявол? Она утром забрала тираж без документов, обещала привезти сразу после обеда. Они мне уже обзвонились. Где она? Почему я должен решать эти вопросы? ЛЁЛИК. Она скоро будет. ИГОРЬ. Я не спрашиваю – когда она будет. Я спрашиваю – где она? ЛЁЛИК. Застряла в пробке. ИГОРЬ. Где? Лёлик молчит. ИГОРЬ. Ты понимаешь, что это подсудное дело? ЛЁЛИК. Понимаю. ИГОРЬ. И тебе она ничего не говорила, никаких инструкций по этому поводу? ЛЁЛИК. Нет. ИГОРЬ. Что тут вообще происходит? На эту реплику безмолвный Вася поднимает голову от компьютера. ПАВЕЛ. Вася, не отвлекайтесь! Время не ждёт. Скоро полночь. Игорь смотрит на часы. ИГОРЬ. Какая полночь? ПАВЕЛ. У меня – ночной эфир. Извините. У вас свои проблемы – у меня свои. ЛЁЛИК. Вы, вероятно, не знакомы. Павел Вдовцов, тележурналист, пресс-секретарь партии «Соединение»... (Придумать название). ИГОРЬ. А… Слышал… Знаю… ЛЁЛИК. Игорь Кан – заместитель по связям с общественностью партии «Восхождение»… Ну, с остальными вы знакомы… Павел тем временем натыкается взглядом на афишу Мика Армавира. ПАВЕЛ. О! Вот! Мик Армавир. Уж он-то ей никогда не откажет. Она ж его продюсер. (Лёлику). Кстати, он мне должен песню – к избирательной кампании. ЛЁЛИК. Должен – значит, напишет. Только сейчас он вам не подойдёт. ПАВЕЛ. Позволь, я сам буду решать – кто мне подойдёт, а кто нет. ЛЁЛИК. Он сейчас не в Москве. Он на гастролях. ПАВЕЛ (подходя к Лёлику совсем близко). Мне почему-то кажется, что ты всё время врёшь. Ты не хочешь мне помочь? Да? ИГОРЬ (вставая между ними). Я думаю, мы обойдёмся без рук. Не люблю этого. Во всяком случае, в моём присутствии. АНДРЕЙ. Он не врёт. Мик Армавир, действительно, в данный момент летит в Швецию. Все поворачиваются к нему. ИГОРЬ. Но этого не может быть. АНДРЕЙ. Мне Миша сказал, что мама проводила его в Шереметьево и теперь застряла в пробке на Ленинградке. Павел набирает номер по своему мобильнику. ПАВЕЛ (в телефон). Солнце моё, срочно ищи замену на ночь… Нет, не шучу… А ты думаешь, чем я сейчас занимаюсь?.. Пока не очень получается, поэтому и звоню. (Отключает телефон). ИГОРЬ. У Мика завтра концерт перед сотрудниками мэрии. Я сам договаривался. АНДРЕЙ. Ну, может быть, он успеет вернуться… ИГОРЬ (Лёлику). Я звонил ему утром. Он клятвенно обещал, что не нажрётся до завтра. Теперь уже Игорь наступает на Лёлика, а Павел встаёт между ними. ПАВЕЛ. А говорили – обойдёмся без рук. Что, вроде, не любите этого. ИГОРЬ. Лёлик, в чём дело? ЛЁЛИК. Это неожиданно получилось… ИГОРЬ. Билет на самолёт – неожиданно? ЛЁЛИК. Должен был лететь другой певец. Срочно пришлось заменить его на Мика. Иначе бы сорвались гастроли. Неустойка. ИГОРЬ. Почему ты не поставил меня в известность? ПАВЕЛ. А вы – кто? ЛЁЛИК. Крыша. ПАВЕЛ. А-а. Тогда, действительно, нехорошо. ЛЁЛИК. Мы что-нибудь придумаем с завтрашним концертом. ИГОРЬ. Придумает уже кто-нибудь другой. Потому что ты уволен. ЛЁЛИК. Кадровые вопросы в нашем агентстве решает только Серафима Михайловна. Игорь готов уже ударить Лёлика. Но звонит телефон. Межгород. Лёлик бросается к нему, но Игорь, опережая, снимает трубку. ИГОРЬ. Алё!.. Да… Её нет… да… Должна… Что? Ещё раз… Да… Да… Хорошо… Передам… (Кладёт трубку). ЛЁЛИК. Серафиму Михайловну? ИГОРЬ. Кто такой Эдвард? ЛЁЛИК. Эт-то… компаньон из Швеции. Ну, где печатаем журнал… ИГОРЬ. Полиграфией занимается? ЛЁЛИК. Да… Хороший специалист. ИГОРЬ. А почему тогда он попросил, чтобы Сима, как появится, позвонила в его клинику?.. Какую клинику?.. (Наступает на Лёлика, берёт его за галстук). Какую клинику? ЛЁЛИК. Она сейчас приедет и сама всё объяснит. ИГОРЬ. Лёлик! Мозги вышибу. Какую клинику? ЛЁЛИК. Онкологическую. ИГОРЬ. По поводу?.. ЛЁЛИК. Нужна консультация. ИГОРЬ. Она что… больна? ЛЁЛИК. Нет, она… Она сейчас приедет. АНДРЕЙ. Это связано с Мишей? Ты сказал, что что-то важное – связано с сыном. Что? Что?! ЛЁЛИК. Да не с вашим Мишей… С Миком… Армавиром… ПАВЕЛ. У него рак? ЛЁЛИК. Вроде того. Нужна консультация. У Игоря звонит мобильник. ИГОРЬ. Да… Да… Я занимаюсь этим вопросом… Да, думаю в течение часа… Спасибо. (Отключает мобильник). Игорь глубоко вздыхает, садится за накрытый стол, ест виноградину за виноградиной, смотрит на часы. Вася невозмутимо возится с компьютером. ИГОРЬ. Закуска какая есть – кроме этого разнообразия? (Кивает на фрукты). Лёлик исчезает в соседней комнате. ИГОРЬ. Садитесь, мужики. В ногах правды нет. Павел, поглядев на часы, подсаживается за столик. Андрей медлит. ИГОРЬ. Да садитесь, Андрей Анатольевич. Мы с вами сейчас на равных – нам обоим дурят голову… Андрей, поколебавшись, садится. ИГОРЬ. Вася, бросай свою шарманку. Иди – выпей. Вася подчиняется. Лёлик в несколько заходов приносит закуску и водку. ИГОРЬ (обращаясь, в основном, к Андрею). Клиника Эдварда Штейнера – дорогая частная клиника. Там лечатся миллиардеры. Я сам знакомил Симу с одним из них – он спонсировал журнал…(Замолкает…) У неё не может быть таких денег… А если бы и были – тратить их на эту пьянь она бы не стала. ЛЁЛИК (Принося очередную закуску).Его будут лечить бесплатно. Эдвард Штейнер – поклонник его таланта. ИГОРЬ (Лёлику). Ты так хорошо осведомлён. А почему я не в курсе? Лёлик молчит. Игорь, не приглашая его сесть, разливает на четверых. ИГОРЬ. Все беды от женщин. Давно кукуете, мужики? Андрей молчит. ПАВЕЛ. По-разному. ВАСЯ (не берёт рюмку). Я на работе. ИГОРЬ. Ничего. Потом доработаешь… За Серафиму? (Поднимает рюмку). За её загадочную, непредсказуемую жизнь. Чокаются. Игорь выпивает. Вслед за ним пьют Павел и Вася. Помедлив, выпивает и Андрей. Игорь достаёт зажигалку, закуривает, предлагает другим. Потом он подносит зажигалку к свечам, зажигает обе. Свечи горят, мужики смотрят на них. ИГОРЬ (переводя пристальный взгляд со свечей на Андрея). Романтический ужин в приватной обстановке? АНДРЕЙ. Если вы думаете, что мне доставляет большое удовольствие встреча с вами… ИГОРЬ. Ну, что вы. Я же не идиот. АНДРЕЙ. Тогда закроем эту тему. ИГОРЬ. Просто я подумал, что, быть может, цель вашего визита прольёт свет на эту странную ситуацию. АНДРЕЙ. Мне цель моего визита неизвестна. Я сделал всё, о чём вы просили, выполнил все условия. И чего ещё от меня хотят – понятия не имею. Но вы, как я понимаю, этого мне тоже не объясните. ИГОРЬ. Стоп-стоп-стоп. О чём я вас просил? АНДРЕЙ. Игорь, мне неприятны эти кошки-мышки. Более того – мучительны. ИГОРЬ. Мне тоже. Какие условия вы имеете в виду, Андрей Анатольевич? АНДРЕЙ. Условия развода. ПАВЕЛ. У-у, Вася, тут семейные разборки, пойдём чинить компьютер. ИГОРЬ. Сиди, Вася. (Павлу). Дай человеку расслабиться! ПАВЕЛ. Тут у вас расслабишься. АНДРЕЙ (Игорю). Вы хотели, чтобы мы быстро развелись. Я не препятствовал. С этой двусмысленной ситуацией давно уже надо было покончить. Но если всё это великолепие (Кивает на стол со свечами) устроено ради разговора о Мише – вы должны понимать, что это бесполезно. От сына я не откажусь. Даже если меня убьют. ИГОРЬ. Бог с вами. Кто вас убьет? АНДРЕЙ. Я ваших возможностей не знаю. ИГОРЬ. Андрей Анатольевич, так вы в разводе? АНДРЕЙ. Только не говорите, что для вас это новость. Игорь встаёт, несколько раз прохаживается туда-сюда по офису. Лёлик тихо исчезает в соседней комнате, чтобы не попасться на глаза. ПАВЕЛ. Да, ребята-октябрята… Весело тут у вас. А главное – всё это веселье очень вовремя. ВАСЯ (Игорю). Мне там ещё провод в «мышке» подпаять… Вася пытается встать, но Игорь кладёт руку ему на плечо и удерживает на месте. ИГОРЬ (Васе). Налей-ка ещё. ВАСЯ. Как же вы поедете?.. За рулём?.. ИГОРЬ. Не твоя забота… Она хочет уехать. ПАВЕЛ. В каком смысле? АНДРЕЙ. Куда? ИГОРЬ. Куда не ходят поезда. Вася наливает. Игорь ещё раз подробно осматривает стол, потом подходит к гостевому столику, берёт свою рюмку, выпивает, ставит на место, выходит на середину комнаты, оглядывает её глазами. ИГОРЬ. Лёлик! Иди сюда! Лёлик неохотно приближается. Игорь быстро, профессионально обыскивает его карманы, вынимает оттуда два билета, изучает их. ИГОРЬ (Андрею). А вы знаете, что ваш сын завтра улетает вместе с мамой в Швецию? АНДРЕЙ. Н-нет. (Переводит взгляд на Лёлика). ЛЁЛИК. На каникулы. Она давно ему обещала. ИГОРЬ. А почему из этой поездки делается такая тайна? ЛЁЛИК. Не успела вам сказать… А Андрей Анатольевич, вообще, только утром с новосибирской выставки вернулся. ИГОРЬ (помахивая перед Лёликом билетами). Да-да-да… Совершенно не умеет она прятать улики. Разве можно их доверять такому тупице, как ты? ЛЁЛИК (глухо). Боялась потерять. ИГОРЬ. А жизнь она потерять не боится? ЛЁЛИК (уже зло). Смотря – чью. ИГОРЬ. И кто же это ей дороже жизни? За кого она так стремительно собралась замуж, что я об этом не знаю? Не за Мика Армавира, надеюсь? Это было бы смешно. Андрей подходит, берёт у Игоря билеты, разглядывает их. АНДРЕЙ. Бог знает что такое. И Миша мне не сказал. ИГОРЬ. А он, вполне вероятно, ещё и не знает о своих каникулах. АНДРЕЙ. Ничего не понимаю. ИГОРЬ. А я вам объясню. Ей завтра улетать. У неё нет разрешения отца ребёнка на выезд его из страны. Поэтому весь этот интимный ужин. Вы ещё ничего не подписали? АНДРЕЙ. Нет. ПАВЕЛ. И не подписывай! Все оборачиваются к нему. ПАВЕЛ (смутившись). Если не хочешь его совсем потерять… Я знаю массу таких примеров. Отец даёт разрешение, мать вывозит ребёнка из страны и всё. Больше ты его не увидишь. Или… В лучшем случае очень дозировано видеться будешь, наунижаешься, наползаешься у неё в ногах… А зная симин характер… Не соглашайся, Андрей. АНДРЕЙ. Почему это тебя так волнует? ПАВЕЛ. В таких вопросах я всегда на стороне мужчины. Сам… настрадался. Знаю. АНДРЕЙ. Разве у тебя есть дети? ПАВЕЛ. Есть… Внебрачные… (Стараясь, чтоб прозвучало легкомысленно). У кого их нет? ЛЁЛИК. Это не моё дело, но вас же просто не было в Москве, Андрей Анатольевич. Она сегодня как раз хотела с вами повидаться перед каникулами, поужинать, заодно документы подписать. Не слушайте вы их – у них свои интересы. АНДРЕЙ. Ну… Если это нужно для Миши… Если так ему лучше… Сердце колет. ВАСЯ. У меня валидол есть. Будете? АНДРЕЙ. Буду. Вася даёт Андрею валидол. У Павла звонит мобильник. ПАВЕЛ. Да… Нет, котик, пока не нашёл… Плохо работаешь, уволю, моя рыбка… Жду звонка. (Отключает). Вася, что у нас с компьютером? ВАСЯ. Там ещё провод в одном месте. Подпаять. ПАВЕЛ. Давай, дорогой. А то мне самому придётся петь. Вася начинает возиться с проводом. ВАСЯ. Лёлик, принеси паяльник. Лёлик с радостью хочет помочь Васе, чтобы только улизнуть от Игоря, но Игорь останавливает его. ИГОРЬ. Он не может тебе помочь. Он очень занят. У него важное дело. Он прощается с жизнью. Игорь ударяет Лёлика под дых. Лёлик сгибается. Вася поднимается. ЛЁЛИК. Вася, не лезь! Ты ещё нужен живой! ИГОРЬ (Лёлику). Не стыкуется, дорогой, твоя версия. Тайно от меня не может быть никаких каникул в Швеции. Миша мне тоже не чужой. На весенние каникулы я его с собой в Питер брал, Эрмитаж показывал, «Русский музей», часовню Ксении Петербургской… (На каждом перечислении следует удар), Царское Село… Игорь методично избивает Лёлика. Когда тот падает, начинает бить ногами. АНДРЕЙ. Игорь! Вы его убьете! Да остановитесь же!.. Павел пытается остановить Игоря, но отлетает в сторону. То же происходит и с Андреем. Наконец, Игорь останавливается, поднимает Лёлика, встряхивает. ИГОРЬ. Кто у нас жених? ЛЁЛИК (хрипло). Не знаю. ИГОРЬ (спокойно). У меня в машине сидят двое моих ребят. Сейчас я их позову. Они увезут тебя, и ни одна милиция больше не поинтересуется – куда ты пропал… навсегда… Звать? ЛЁЛИК. Эдвард Штейнер. Игорь начинает хохотать, потом резко прекращает. ИГОРЬ (глядя вникуда, в одну точку). Смеш-но. ПАВЕЛ. Зачем ей это? ЛЁЛИК (тяжело откашливаясь, сквозь зубы). Любит его… Игорь садится за гостевой столик, закуривает. ИГОРЬ (тихо). Любит… Этого толстого, лысого, гнусавого зануду с обвислыми щеками? Сима, которая танцует на столах джигу, умудряясь не разбить при этом ни одной бутылки?.. Сима, которая может выбирать между любыми деньгами и любой любовью?.. Любит? ЛЁЛИК. Всякое бывает. АНДРЕЙ. Может быть, это из-за Миши? С тех пор, как он родился, она только и говорила о том, что мальчиков в этой стране растить нельзя. Мальчиков здесь убивают. (Натыкается взглядом на почти убитого Лёлика). Она всегда панически боялась, что его могут забрать в армию. Может быть, она решила, что его уже пора увозить? ИГОРЬ. Ерунда. С её связями, а тем более – с моими, никакая армия ему не грозит. АНДРЕЙ (помолчав). В общем, как бы там ни было, Игорь, поверьте, что я вам искренне сочувствую. Я ни минуты не сомневался, что рано или поздно вам придётся пережить ту же боль, что и мне. Но вот сейчас… когда это… на моих глазах… Я никакого торжества не ощущаю. Мне, правда, жаль вас… ИГОРЬ. Спасибо. Я всегда считал вас интеллигентным человеком и уважал как художника. Игорь тушит сигареты, встаёт, подходит к Лёлику, всё ещё сидящему на полу. Лёлик замирает в ожидании удара. Игорь гладит его по голове, берёт за подбородок, поднимает голову к себе, смотрит в глаза. ИГОРЬ. Я очень устал, Лёлик. Будь другом, расскажи всё так, чтобы я в это поверил. Игорь опять отходит от Лёлика, опять садится в кресло и смотрит на секретаря спокойным печальным взглядом. Все молчат. ЛЁЛИК. Мик Армавир неизлечимо болен. В России он протянет не больше года. В клинике Штейнера, может быть, несколько лет… Во всяком случае, это единственный для него шанс. Постоянный уход и лечение. Павел в это время перебирает диски и кассеты, на стоящей в углу магнитофонной тумбе: всё ищет – кого бы позвать на эфир. Один из дисков он вставляет в магнитофон и врубает. Поёт Мик Армавир. ИГОРЬ. Выруби! Павел вырубает. Во время следующего монолога Павла Вася подходит к Лёлику, протягивая ему руку и предлагая пересадить с пола на стул или кресло. Лёлик безнадёжно отмахивается и демонстративно продолжает сидеть на полу. Вася возвращается за компьютер. ПАВЕЛ. То, что он болен, видно невооружённым глазом. Цвет лица – земляной. Я недавно возил его с избирательной кампанией по Уралу. В каждом городе он собирал огромные залы… По вечерам фанатки ломились в гостиницу. Он открывал окно и пел прямо из окна. А внизу тусовался молодняк. Я намучился с ним. Скандал за скандалом. В одном городе – пропал, загулял, менты сгребли. Были счастливы – устроили своим сотрудникам бесплатный концерт. В другом городе на него запала жена местного миллионера-промышленника – двадцатилетняя фотомодель. Он ей, естественно, не отказал… Я об этом узнал поздно. Не доглядел. Еле ноги унесли. Увёз его уже, можно сказать, из-под обстрела. Я тогда сказал: «Не бережёшь ты себя, парень». А он сказал: «Мне уже не так много осталось»… ВАСЯ. А выборы как? ПАВЕЛ. Ну! Депутат, за которого агитировали, победил с большим отрывом. ИГОРЬ. К чему ты это всё сейчас говоришь? ПАВЕЛ. А месяц назад я был на его концерте в Олимпийском. Он пишет такие песни, после которых долго не живут. ИГОРЬ. К чему ты это всё? ПАВЕЛ. Зашёл за кулисы – переговорить с Симой. Мик пел, она стояла, держалась за портьеру и шевелила губами. Повторяла за ним слова. Это… её любовь. Игорь поворачивается к Лёлику. ЛЁЛИК. Она это агентство создала - чтобы его раскрутить. ИГОРЬ. На мои деньги. ЛЁЛИК. И на ваши тоже. Она любые возможности использовала - и Павла Сергеевича, и вас, и ещё многих. И этот журнал «Суперпоп» напополам со шведами – чтобы сделать ему там имя. Только всё зря. Он умирает. ИГОРЬ. И тогда она решает выйти замуж за профессора Штейнера, чтобы продлить дни своего кумира. ЛЁЛИК. Примерно так. ИГОРЬ. Ну, вот это уже больше похоже на правду. Вечно пьяный гений с грязными патлами, бабник, циник, мразь последняя, это, конечно, больше подходит мятущейся симкиной душе. А то Штейнер, педант, чистюля, пробирочные мозги. Скажешь тоже… Как красиво она мне рассказывала о спасении русской культуры, когда первый раз пришла просить денег. О самобытности ритмической поэтической речи, которой уже не владеет Запад. Я даже подумал: «Вот… есть ещё женщины в русских селеньях…» Даже что-то из университетского курса припоминать стал. Что-то забытое, ностальгическое… Типа… (Смакуя с романтической грустью) Фи-ло-ло-гия. АНДРЕЙ. Но тогда при чём здесь мой ребёнок? Тащить его в эту Швецию, разлучать со мной, с бабушкой, с друзьями только ради Армавира? ПАВЕЛ. Андрюш, а ты не гуманист. ИГОРЬ. Да в Швеции-то ему, действительно, будет не хуже, чем здесь. АНДРЕЙ. Это эгоизм. Миша любит Россию. Пронзительно звенит межгород. Трубку берёт Вася. Лёлик подойти не в состоянии. ВАСЯ. Алё… Добрый вечер… Да, именно этим рейсом… Нет, не путаете… Мы тоже… не понимаем… Хорошо, как только она появится… (Кладёт трубку).Эдвард Армавира не встретил. Его не было среди прилетевших. ЛЁЛИК. Вот гад. Тут жизнь за него кладёшь… в прямом смысле слова, а он долететь, как человек, не может! Что ему надо? Что? Любят, страдают, лечат, все деньги на него просаживают… Где он теперь? ПАВЕЛ (слоняющийся по офису, наигрывает на синтезаторе). «Где вы теперь? Кто вам целует пальцы? Куда ушёл ваш китайчонок Ли…» Звучит дверной гонг. ПАВЕЛ. Ах, Сима-Сима, ведь не пройдёшь ты мимо! Гонг звучит снова. Лёлик отстранённо смотрит в никуда, не реагирует. Глядя на него, не спешит открывать и Вася. АНДРЕЙ. Вы по-прежнему уверены, что мы никого не ждём? ЛЁЛИК. Разве что смерти… Все молчат. За окном вдруг раздаётся гитарный перебор, и сильный красивый мужской голос поёт: «Я здесь, Инезилья! Я здесь – под окном! Объята Севилья И мраком, и сном! Скорее верёвку К окошку привесь! Что ж медлишь? Уж нет ли Соперника здесь?!» При первых звуках голоса Лёлик вздрагивает, потом чертыхается, переглядываясь с Васей. Встать - у него нет сил. Вася подходит к окну, открывает, говорит на улицу. ВАСЯ. Да есть-есть тут соперники. Полный офис. Инезильи только нет. Заходи, если не боишься. Вася открывает дверь. В офис входит МИК АРМАВИР. Мик – такой, как на афише. С той же гитарой и рюкзаком. Оглядевшись, он прислоняет гитару к столу рядом с сидящим на полу Лёликом, снимает рюкзак. МИК. Здорово, мужики. Картина называется «Не ждали». ЛЁЛИК. Ты почему не в Швеции? МИК. Кто это тебя так? ЛЁЛИК. Можно сказать – ты. МИК. Не понял. ЛЁЛИК. Метафора. Ты почему не в Швеции? МИК. Самолёт пропустил. Сима где? ЛЁЛИК. Как – пропустил? Ведь ты уже прошёл контроль! МИК. А там в баре француз один. Советскую песню изучает – 50-60-х. Ну, мы спели! «На улицах Саратова», «Глаза у парня ясные», ещё там разное… А потом я ему его эстраду впарил – Шарль Азнавур, Ив Монтан. Он её хуже нашей знает. Очень остался доволен. Друзья на всю жизнь! ЛЁЛИК. На всю оставшуюся жизнь. МИК. Ну, пусть так. (Останавливает взгляд на Игоре). А потом я вспомнил, что у меня концерт завтра в мэрии. Я ж тебе обещал. Не люблю обламывать. ЛЁЛИК (в сердцах). Козёл! МИК. Да ты не грусти, Лёлик. Агентство всё равно уже на тебя переписано. Так что здесь я или в Швеции – тебе разница небольшая. ИГОРЬ. На тебя? ЛЁЛИК. Я только как представитель… Пока она там будет… МИК. Ну, пока я не умру, то есть… ИГОРЬ. Чем ты болен? МИК. А вы не в курсе? СПИДом. Молчание. ЛЁЛИК. Не ври. Врёт он. У него рак. МИК. Рак? Это Сима тебе сказала? Наверное, не хотела тебя расстраивать. Мы, видимо, в одной лодке… (Оглядывая комнату). Почти все тут в одной лодке. Что? Не так? (Останавливается взглядом на Игоре, на Андрее, потом на Павле). ЛЁЛИК. Сволочь ты. Зачем ты это делаешь? МИК. Надоело… Жить надоело. Немая сцена. Однако, самообладания никто не теряет. Мик расчехляет гитару, настраивает её. АНДРЕЙ. Значит, Сима тоже больна? МИК. Понятия не имею. (Подтягивает струны). Сама-то где? ЛЁЛИК. Ты на чём сюда ехал? МИК. На метро. ЛЁЛИК. А по Ленинградке? МИК. На автобусе. А как ещё? ЛЁЛИК. Не мог же ты её обогнать… МИК. Не мог. А что? Пропала? Ничего. Появится. Забурилась куда- нибудь. Это вы её все ждёте? ВАСЯ. Слушай, Мик… А тебе когда диагноз поставили? МИК. Год назад. (Наигрывает). Ну, как? Ты с нами? Или неприсоединившийся? Все смотрят на Васю – кто с интересом, кто с ненавистью. ВАСЯ. Всё… Компьютер работает. (Павлу). Можете искать. ПАВЕЛ. Да я уже нашёл. (Смотрит на Мика). СПИДа у меня, может, ещё и нет, а прямой эфир точно есть. В полночь. Мик, споёшь? МИК (пожав плечами). Спою. А чего не спеть? Мик перебирает струны, поёт одну из своих песен. Все слушают. Песня кончается. На последних аккордах Андрей набирает номер телефона. АНДРЕЙ. Миша, мама не звонила? Ничего-ничего, всё в порядке. Я ещё тебе перезвоню. (Кладёт трубку). С ней что-то случилось. ИГОРЬ. Может, документы на растаможку повезла – совесть проснулась? ПАВЕЛ. Да сдалась ей твоя растаможка. Она бы завтра и не вспомнила, как нас всех зовут. АНДРЕЙ. Нет-нет, Я чувствую – с ней что-то случилось. Она давно была бы здесь. Она даже Мише несколько часов не звонила. А этого не может быть никогда. МИК. Да что с ней будет? Она в воде не тонет, в огне не горит. Звонит офисный телефон. Вася снимает трубку. Он так и остался сидеть за компьютером. ВАСЯ. Продюсерская фирма «Серафима»… Да… Да, Лебедева Серафима Михайловна… А… Это её секретарь… Что?.. Беру. Записываю… Так… Так… Записал… Это недалеко… Да… Постараюсь… Спасибо. Вася кладёт трубку и молчит. Листок бумаги дрожит в его руке. АНДРЕЙ. Вася, пожалуйста, говорите… Она жива? ВАСЯ. Н…н…не очень. Автокатастрофа… Всё перекорёжено. Они уже позвонили Жене – ну, её сестре, вызвали на опознание. Женя дала наш телефон, просила передать, чтобы кто-нибудь с фирмы к ней туда подъехал. ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕ Декорации те же. АПЛОДИСМЕНТЫЗАНАВЕС |
